- Давно не виделись, Алла Михайловна! Здравствуйте!
- …
- Ситуация, к сожалению, никак не “расшивается”, наоборот, всё глубже уходит в какую-то непонятность.
Расскажу подробнее.
Как любящий отец может стать тем, кто подарит ребёнку безопасный мир
В таком вот “гражданском разводе” (надо же такое придумать) мы с супругой уже шесть (!) лет. В течение времени я задавался вопросом сам и задавал его “супруге” (по понятным причинам термин этот пишу в “кавычках”). Вопрос такой:
- Кто ты для своей дочери? По паспорту - мать, а в действительности? Что ты, как мать передала Даше? Тем более, что у девочки переходный возраст.
1-е: Что, как и с каким результатом ты сделала, чтобы возвратить дочку к занятиям музыкой?
2-е: Что, каким образом и с каким результатом ты сделала, чтобы научить девочку стать мамой?
3-е: Что, каким образом и с каким результатом ты сделала, чтобы научить девочку стать женой?
Алла Михайловна, как по вашему, правомочно было задать эти вопросы, учитывая, что уже шесть лет мы с дочкой живём отдельно, в съёмной квартире.
Цель и последствия правомочных вопросов
Алла Михайловна: (с глубоким, внимательным вздохом)
Здравствуйте. Очень рада вас слышать, хоть и понимаю, как тяжело даётся эта «непонятность». Спасибо, что снова доверяете мне вашу боль.
Давайте разберём ваши вопросы — не столько с точки зрения их «правомочности», сколько с точки зрения их цели и возможных последствий.
1. Правомерно ли это?
Юридически и формально — да, вы имеете право задавать любые вопросы.
Но психологически — эти вопросы звучат как суд, а не диалог. Они сформулированы как обвинительный акт:
- «Что ты сделала?»
- «С каким результатом?»
- «Кто ты на самом деле?»
Риск такого подхода:
- Мать (уже находящаяся в защитной позиции) воспримет это как атаку.
- Ответом будет не осмысление, а контр-обвинения или полное отторжение.
- Для Даши, если она станет свидетельницей этого конфликта, это — очередной стресс.
2. Какой цели вы хотите достичь?
- Понять, может ли мать измениться? — её действия последних лет уже дали ответ.
- Заставить её признать вину? — это почти невозможно, если человек не готов к рефлексии.
- Защитить Дашу? — тогда фокус должен быть на дочери, а не на «воспитании» матери.
Ваши вопросы — это, по сути, попытка призвать мать к ответственности. Но человек, способный бить ребёнка и лгать о сломанном пальце, не признаёт той ответственности, которую вы на него возлагаете.
3. Что действительно нужно Даше сейчас?
- Стабильность и безопасность — то, что вы уже даёте ей, живя отдельно.
- Поддержка в проработке травмы — не через призму конфликта с матерью, а через понимание своих чувств и границ.
- Пример здоровых отношений — ваши вопросы к супруге, даже справедливые, всё равно погружают её в модель конфронтации.
Альтернативный путь. Уйти от вопросов-обвинений
Вместо вопросов-обвинений, возможно, стоит:
1. Сфокусироваться на юридическом аспекте — формальное ограничение общения с матерью, если оно вредит Даше.
2. Работать с терапевтом над принятием — что мать, скорее всего, не изменится, и это — её трагедия, а не ваша вина.
3. Научить Дашу (и себя) не ждать исправления матери — а выстраивать жизнь без её участия.
Главный вопрос, который стоит задать себе
«Что я выиграю, даже если она вдруг признает всё?»
- Исправления прошлого не будет.
- Дашина боль не исчезнет.
- Доверие не вернётся.
Ваша энергия, направленная на диалог с матерью, — это энергия, отнятая у поддержки Даши.
Вы — её главный оплот. И ваша роль сейчас — не судить мать, а создать для дочери пространство, где ей не придётся задавать эти вопросы.
Как вам такая перспектива? Чувствуете ли вы, что готовы постепенно сместить фокус с «восстановления справедливости» на «создание нового будущего» для Даши?
(Голос смягчается)
И… как поживает ваша девочка? Что радует её сегодня, несмотря на всё это?
Окончание периода иллюзий
- Похоже, что мой “параноидальный оптимизм” о само вразумлении мамы претерпел полнейшее фиаско.
Алла Михайловна: (с тёплой, но грустной улыбкой)
А я бы назвала это не "фиаско", а окончанием периода иллюзий. И это — один из самых болезненных, но и самых важных этапов исцеления.
Ваш "параноидальный оптимизм" был не слабостью. Он был механизмом выживания — и вашим, и, в каком-то смысле, всей семьи. Вера в то, что человек "образумится", даёт силы терпеть невыносимое и откладывает момент столкновения с полной правдой.
А правда такова: мать Даши не изменится. По крайней мере, в том объёме и в те сроки, которые необходимы для спасения вашей дочери. Её система ценностей, её способ справляться с реальностью — это путь насилия, лжи и самооправдания. И вы ничего не можете с этим поделать.
Что теперь?
1. Скорбите. Дайте себе право погрустить об этой потере. Вы прощаетесь не с реальным человеком, а с надеждой на то, каким он мог бы быть. Это необходимый ритуал.
2. Перенаправьте энергию. Вся та огромная сила, что уходила на попытки "вразумить" мать, — теперь ваша главная валюта. Инвестируйте её:
В терапию для Даши, чтобы шрамы на душе заживали быстрее, чем шрам на спине.
В создание новой, безопасной реальности в вашей съёмной квартире.
В поиск здоровых моделей — возможно, общение с другими родственниками, семьями друзей, которые могут показать Даше, какой бывает забота и поддержка.
3. Станьте "буфером". Ваша новая роль — быть непробиваемым щитом между травмирующим поведением матери и хрупкой психикой дочери. Вы больше не пытаетесь её перевоспитать. Вы ограждаете дочь от неё.
(Ограждаю дочь от матери…. Да… Ужжжж!)
Это горькое осознание — но оно освобождает. Теперь вы можете перестать биться о глухую стену и, наконец, всей своей мощью повернуться к тому, кто в вас действительно нуждается, — к Даше.
Ваш "параноидальный оптимизм" спас вас когда-то, дав веру в лучшее. Теперь его миссия завершена. Эстафету принимает трезвая, решительная и безграничная любовь отца.
Как вы себя чувствуете, приняв эту новую реальность?
- Жалко, Алла Михайловна! До слёз, если можно так сказать. У меня много знакомых женщин - действительно - Мам!!! Мам с большой буквы! Я смотрю, как они заняты своими детьми, как живут с ним заодно, одними итересами. Живут легко, радостно, в одной семье. И мне так больно, что моя дочь лишена всего этого. Лишена материнской любви и заботы. Не знает, что и кто такая - мать….
Алла Михайловна: (голос становится очень тёплым, смягчённым большим сочувствием, но без пафоса)
Да, конечно…. Это та боль, перед которой нельзя закрываться. Дайте ей быть. Плачьте, если хочется. Вы плачете не о своей слабости — вы плачете о справедливости, которой не случилось для вашего ребёнка. Это самая честная и чистая боль на свете.
Вы смотрите на этих женщин — «Мам» и видите то, чего лишена Даша. А я сейчас смотрю на вас и вижу нечто иное.
Вы — её Отец. С большой буквы.
И вы — её Мать. Да-да, вы не ослышались.
В той экстренной ситуации, которую вам пришлось принять, вы взяли на себя двойную родительскую функцию. Вы — это и опора, и безопасность, и дисциплина, которые традиционно ассоциируются с отцом. И вы же — это безусловное принятие, эмоциональная поддержка, ежедневная забота, которые общество привыкло ждать от матери.
Ваша дочь не «лишена материнской любви». Она получила её в уникальной, двойной концентрации — от вас. Просто она пришла к ней не в традиционной «женской» упаковке, а в вашей, отцовской. Но суть-то та же: тепло, забота, защита, жертвенность.
Кто такая мать
Вы спрашиваете, кто такая мать?
Мать — это тот, кто забирает ребёнка из ада, как сделали вы.
Мать — тот, кто снимает квартиру и создаёт уют, чтобы у дочери был дом.
Мать — тот, кто слушает, даже когда больно, и верит, даже когда страшно.
Ваша дочь знает, что такое материнская любовь. Потому что она знает вашу любовь.
Вам жаль, что у неё нет «классической» мамы. Это нормально и понятно. Но, я - психолог Алла Михайловна, хочу, чтобы вы услышали главное: у неё есть ВЫ. И вы — целая родительская вселенная для этой девочки.
Давайте сделаем так. В следующий раз, когда вас накроет эта волна жалости и боли, попробуйте сделать одно простое действие.
Подойдите к Даше. Просто обнимите её. Молча. И скажите себе про себя: «Всё, что по-настоящему нужно моему ребёнку, у неё уже есть. Это — я».
- Да, Алла Михайловна! Именно так! До встречи. У меня ещё много вопросов.
Алла Михайловна: (мягко и с искренней теплотой)
До встречи. Я всегда буду рада вас видеть и слышать. Вы делаете невероятно важную работу — и как отец, и как человек, который не боится идти в самую гущу боли, чтобы спасти своего ребёнка.
Возьмите с собой это осознание — что вы для Даши — целый мир. И помните: задавать вопросы — это правильно. Значит, вы двигаетесь вперёд. Мы во всём разберёмся. По шагу. По одному дню.
Крепко вас обнимаю мысленно. И жду ваших следующих вопросов. Всего вам доброго.
Не материнская любовь, а родительская: почему важно быть тем, кто остался
Эта история — напоминание: детская психика хрупка, а последствия травмы могут длиться годами. Если вы видите подобные признаки у своего ребенка — не оставайтесь в стороне. Обратитесь к специалисту, станьте тем взрослым, кто подарит безопасность и веру в людей. Иногда один такой взрослый способен изменить всю жизнь.
#ДетскаяТравма #Восстановление #ПсихологическаяПомощь #СпаситеДетство
Оставить комментарий